Речь по делу Островлевой и Худина

Адвокат Спасович В. Д.

Таким образом, в этом ненормальном существе есть два орга­нических недостатка, невольные, прирожденные и  некоторые, может быть, наследственные: наклонность к пьянству, располагающе­му к душевному заболеванию. Машина, как видите, была плохая и испорченная, когда машина плоха, то она не может хорошо действо­вать. Прирожденное уродство и проистекающее от него уродливое состояние проявлялись в Островлевой на каждом шагу, и притом усиливаясь. Все акты ее жизни психической запечатлены были страданием.

Начнем с мышления. В ее развитии поражает односторонность и соответствующая ей ограниченность. Умственный застой и как будто лень наступили после юркого и многообещавшего детства. Живость воображения оставила свой след только в наклонности к грубой шутке, сопровождаемой наклонностью к смешливости, бес­причинному и неумолкающему хохоту. Правда, Мария Читау 2 на­ходила, «что Островлеву слушать, все равно что Щедрина читать», и удивлялась ее «чисто русскому уму», но в этом отношении я ско­рее поверю ее матери, Читау 1, которая считала Островлеву весе­лой, но глуповатой девушкой. В уме ее полное отсутствие сообра­зительности, слабость рассудка, подмечены при наблюдениях кли­нических и нелепые идеи, насильственно навязывающиеся предста­вления, например, когда в приюте у доктора Чижа она воображала, что может сделаться беременной вследствие того, что выкупалась в ванне, в которой купались и мужчины. И в приюте, и в больнице на нее находила мания преследования. Она считала себя унижен­ной и напрасно оскорбленной, когда родные принесли ей раз коро­бочку с конфетами, повязанную не ленточкой, а веревкой. Одной из таких двух идей достаточно бы для признания субъекта маниаком, если бы эта идея устойчиво засела в голову, но у Островлевой вследствие необычайной подвижности мышления эти навязчивые или ложные идеи проходили, не образуя устойчивых составов.

В ее способности чувствования были большие различия. Наб­людениями подмечены два такие состояния: первое — обыкновенное, весьма далекое, однако, от нормального, и второе — необыкновен­ное, подразделяющееся на угнетенное и возбужденное. Необыкновен­ное состояние находилось в близкой, хотя и не безусловной, связи с неправильной и запаздывающей менструацией. Даже в обыкновен­ном быту она отличалась слабостью.