Речь по делу Лебедева

Адвокат Хартулари К. Ф.

Описывать перед вами, господа судьи, каким образом произ­водилась Лебедевым дальнейшая работа, я считаю лишним; за­мечу только и обращаю преимущественное ваше внимание на то, что в течение всего времени, начиная с приступа обвиняемым к ломке здания и кончая провалом купола, никакая власть, за ис­ключением сына строителя панорамы, архитектора Фонтана, по­сланного отцом для разведки, кем и как сносится построенное им здание, никто не интересовался ходом работ Лебедева.

Словом, как будто бы все дело происходило не в центре го­рода, а где-нибудь на его отдаленных окраинах, и притом сноси­лось не каменное, солидное здание, не говоря уже о его специаль­ной и серьезной конструкции, а какой-нибудь старый деревянный сарай или же курятник...

Печальные последствия не заставили себя ждать. Неправиль­ная, как не согласная с правилами техники, разборка металличе­ских стропил, по заключению экспертов-техников, быстро переме­стила центр тяжести на оставшуюся неразобранной часть каркаса, вследствие чего весь каркас скрутился и, сорвавшись со своего основного металлического кольца, обрушился вовнутрь самого здания, увлекая за собой всех работавших на куполе, из коих родной брат подсудимого, Степан Лебедев, и крестьянин Дмитрий Филиппов убиты на месте, трое изувечены, а сам обвиняемый, Андрей Лебе­дев, каким-то чудом отброшен был на крышу соседнего флигеля, получив легкие ушибы. Таким же чудом можно объяснить себе и то явление, что купол не ударил в стену дома, смежного с разби­раемым зданием, и что, таким образом, число жертв огра­ничилось.

Вот, господа судьи, тот материал, который был добыт предва­рительным следствием для привлечения крестьянина Андрея Лебе­дева к уголовной ответственности на основании 1466 статьи Уло­жения и статьи 128 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, материал, на основании которого С. — Петербургский окруж­ной суд нашел возможным признать Лебедева виновным.

Но я нахожу этот судебный приговор, по некоторой его же­стокости, не соответствующим действительной вине Лебедева.

Мне кажется, что всякое обвинение, направленное против из­вестного лица для того, чтобы оно могло быть усвоено судьей и вы­ражено им в своем приговоре с уверенностью в его справедливости, должно звучать в ушах судьи полным гармоническим аккордом, без всякой малейшей фальши, будет ли она происходить от не­уменья извлекать звуки или же от недостатка в самом инструменте известной ноты, но, во всяком случае, фальши этой не скрыть от чуткого и опытного уха судьи никакими переливами и никакими переходами аккордов из одного тона в другой.