Речь по делу Булах
Адвокат Плевако Ф. Н.
Ее положению угрожает ворчливость няньки, — она отдаляет от нее питомку; ей опасно возможное в будущем родственное сближение бабушки с подрастающей внучкой, — она взаимно возбуждает их друг против друга. Нетребовательной девушке она внушает мысли, благодаря которым та заявляет и, при посредстве опекунши Оболенской, достигает перемены помещения, отдельного хозяйства и будто бы необходимой для девушки самостоятельности.
Но и этого мало. Московская жизнь даже и в лучшей обстановке делается не удовлетворяющей девочку, — она уезжает в Ржев.
Кому же нужно было бежать из Москвы? Булах или Мазуриной?
Я утверждаю, что это нужно было Булах.
Вот мои аргументы.
Из всех углов России избирается Ржев, город, с которым у Мазуриной не было никакой связи. У Булах — наоборот: там ее свойственники, ее сын; туда посылала она советные письма, приглашая помочь побегу. Для Мазуриной, полной любви и желания посещать святыни веры, Москва могла быть сменена Питером, Киевом, но не Ржевом. Ни исторической святыней, ни широтой жизни общественной Ржев не выдается среди городов России.
Бежала ли туда Мазурина, ища свободы, удобств жизни?
Нет! Ни та обстановка, в которой нашли ее в 1881 году, ни та, в которой она жила в 60-х годах — не лучше, а хуже позднейшей московской обстановки.
А свобода? Да когда же в Москве стесняли так девушку, как стесняли ее в Ржеве! Возьмите всю совокупность свидетельских показаний — и останется в итоге, что видеться с Мазуриной было не легко, писать ей — значило терять даром время.
Увезти туда Мазурину, уговорить ее там поселиться был прямой расчет для Булах: этим расчетом связь с Москвой разрывалась, уничтожалась возможность потерять место по домашним соображениям мазуринской родни.
Следует взять во внимание и то, что богатство и возраст девушки делали ее в начале 60-х годов предметом искательств для брачного союза. Найдется муж, увезет жену и вытеснит из сердца привязанность к гувернантке.