Речь по делу Дементьева

Адвокат Спасович В. Д.

Описание дела

Господа судьи! Хотя судьба, а может быть, и жизнь, трех людей висит на конце пера, которым суд подпишет свой приговор, защита не станет обращаться к чувству судей, играть на нервах, как на струнах. Она считает себя не вправе прибегнуть к такого рода приему, потому что настоящее дело похоже на палку, кото­рая имеет два конца. Один только конец рассматривается теперь, другой еще впереди. В этом деле так слились два элемента: то, что сделал солдат, и то, что сделал офицер, что разделить их можно только мысленно, а в действительности оно и неразделимо: насколько смягчится участь солдата, настолько отягчится участь офицера, насколько палка опустится для одного, настолько она поднимется для другого. Подсудимый находится в очень трудном положении, вследствие особенностей военного судопроизводства, вследствие примечания к статье 769, в силу которого ввиду сооб­ражений высшего порядка поручик Дагаев не может быть вызван в суд. Его отсутствие чрезвычайно затрудняет работу разоблаче­ния истины, разбирания, кто говорит правду, кто говорит неправ­ду. Если бы Дагаев был на суде, если бы он мог живым словом передать подробности происшествия, то как человек молодой, об­разованный, может быть, он и изменил бы отчасти показания, данные им на предварительном следствии, и, может быть, участь подсудимого была бы смягчена. Но если бы даже он и не изменил своих показаний, то из слов его, из образа действий на суде сквозила бы та истина, до которой приходится теперь добираться путем весьма трудным, окольным, путем соображений, сопостав­лений, сравнений, заключений. Путь этот требует большого хлад­нокровия, нужно приступить к делу со скальпелем в руках, с ве­сами, как для химического анализа, и только таким образом, ска­зав сердцу, чтобы оно молчало, обуздав чувство, установить факт. Раз установив факт, можно будет дать чувству разыграться про­тив того, кто окажется виновным, дать место состраданию к то­му и другому, потому что обе стороны одинаково нуждаются в нем, потому что офицер, если не оклеветал, то ввел в искушение своим образом действий солдата, и виновен в том, что ему грозит теперь тяжкое наказание. Тогда можно будет руководиться сооб­ражениями, почерпнутыми из сферы военного быта, из сознания глубокой необходимости строгой дисциплины. Но до установле­ния самого факта нельзя руководствоваться этими соображения­ми; до установления факта  для суда не существует офицера и нижнего чина, а существуют только Дагаев и Дементьев.

Приступая к установлению факта, защита не может держаться того порядка, которого держалась обвинительная власть, которая начала с конца. Все дело развивалось весьма логически с первого шага; с первого шага события, логически развивавшиеся, довели до последнего результата.