Речь по делу Левицкого и других
Адвокат Хартулари К. Ф.
Между тем, несмотря на то, что предварительным следствием и показанием, данным Левицким на суде, обнаружено, что Янушевичем подделано всего только 20 билетов и что многие из билетов подделаны еще тогда, когда Шебалина была в институте, и, следовательно, сознание подсудимой о подделке 50 билетов оказывается невероятным и несправедливым, обвинительная власть тем не менее признала возможным посягнуть на честь и будущность такой личности, которая не искала никакой защиты и добровольно вызывала кару правосудия на свою невинную голову, ради того только, чтобы не разлучаться с любимым существом! Но разве такой поступок обвинительной власти нельзя назвать содействием гражданскому самоубийству?!
Если история суда представляет нам множество примеров, доказывающих невозможность полагаться безусловно на сознание привлекаемых к суду даже в таком случае, когда нельзя предположить влияния на это сознание неблагоприятных обстоятельств, то насколько увеличивается возможность судебной ошибки, возможность несправедливого приговора в случаях, подобных настоящему, когда сознание делается с целью и при условиях, о которых я упомянул прежде. Мне кажется, что приведенных уже мною соображений совершенно достаточно для уяснения того, что такой довод обвинения, как сознание Шебалиной, не подтвердившийся обстоятельствами дела, не может и не должен иметь в глазах ваших никакого значения; а, напротив того, показание подсудимой, данное на суде ныне, как наиболее хладнокровное и отрешенное от того сильного чувства, во имя которого она пожелала пострадать, должно послужить прочным основанием для правильного и согласного с совестью вашей разрешения вопроса о виновности Шебалиной.
После всего сказанного мною относительно значения собственного сознания Шебалиной, вопросы о том, насколько подделка билетов Янушевичем в квартире подсудимой и находка там же разноцветных карандашей могут служить сильными уликами, обнаруживающими участие Шебалиной в данном преступлении, все эти вопросы, повторяю, разрешаются сами собой и притом в отрицательном смысле. Но если прокурорская власть требует признания виновности Шебалиной потому только, что она путем инстинкта должна была догадываться, что занятия Янушевича запрещены законом, то я долгом считаю возразить, что таких человеческих деяний, преступное свойство которых познается инстинктивно, немного и их можно перечислить: убийство, нанесение ран и побоев, а также прямое, открытое или тайное похищение чужой собственности.