Речь по делу Авдеевой
Адвокат Спасович В. Д.
Я думаю, что во всех этих событиях единственным действующим лицом является один Максим Иванов. Если он, совершивши убийство, тотчас составил новый план убийства, то нет никакой надобности предполагать, чтобы в составлении этого плана участвовала непременно Александра Авдеева; Максим мог действительно желать воспользоваться вещами Клавдии с тем, чтобы подарить их потом или Турбиной, или Авдеевой, причем Авдеева могла и не подстрекать его к этому новому убийству. Но если бы даже и допустить, что она и сама науськивала его на убийство Клавдии, то и тут вы не встретите ничего, чтобы отступало от изображенного мной очерка ее характера: эта женщина так мало развита, и потом преступление, которое совершилось на ее глазах, до такой степени могло подействовать на еще большее ее падение, стереть совершенно все ее нравственные понятия, что она точно так же не сознавала гнусности и преступности убийства Клавдии, как не сознавала преступности убийства фон Зона. Она не сознавала, что есть обязанность, лежащая на всяком человеке, когда он видит, что убивают другого, вмешаться и заслонить его хотя бы своей собственной грудью; наконец, она вовсе не знала и не понимала, что надобно бежать, что надо открыть преступление во избежание ответственности. Сознание есть плод опытности, знания, а этой-то опытности, этого знания и не было у Александры Авдеевой.
До сего времени, господа присяжные заседатели, я только рассказывал и описывал, но мне кажется, что это-то описание и послужит в защиту Авдеевой. Сообразите, — вы видите теперь, что это за субъект? Он измельчал при внимательном разборе. Вместо чудовища, наводящего ужас, вместо демона, вместо женщины, увлеченной сильным порывом страсти — оказывается в действительности только существо, едва походящее на человека недоразвитого, существо, с которым только и можно обойтись, как с неразумным животным. Эта женщина нельзя сказать, чтобы была совершенно неспособна к развитию, к исправлению; вы слышали, что рассказ ее довольно толковый... и если постигнет ее та кара, которая грозит ей, то я думаю, что это наказание для нее все-таки будет благотворно, потому что оно не может на нее не подействовать. Положение, которое будет создано для нее вашим вердиктом, как оно ни ужасно, для нее будет все-таки лучше, нежели то положение, в котором она находилась у Максима Иванова. Кроме того, она существо совершенно пассивное: не будь она в доме Максима Иванова, попади она в другое место, она была бы самая обыкновенная публичная женщина. Точно так же и все остальные лица, которые сидят здесь на скамье подсудимых, кроме Максима Иванова.
