Судебные речи известных русских юристов

Речь по делу Давида и Николая Чхотуа и др. (Тифлисское дело)

Адвокат Спасович В. Д.

Если она не проплыла, то ее вывезли и бросили; если вывезли и бросили, то должен был кто-нибудь видеть фаэ­тон, и стали, с одной стороны, разыскивать людей, которые виде­ли чем-нибудь особенным отличающиеся по способу езды фаэтоны, с другой, — являются показания личностей, которые нечто подоб­ное замечали. Ходит слух, что какая-то баба в фаэтоне на Куре колотила двух господ. Карапет Агаров, генеральша Минквиц и сторож ее дома Грикур Элиазаров, семья Принцев и майор Алиханов видели собственными глазами скачущий во весь опор фаэ­тон или фаэтоны с более или менее многочисленными седоками, мужчинами и женщинами, скачущие от «Кружка» к Михайловско­му мосту. Один ли или более фаэтонов, — это вопрос; по крайней мере верно, что фаэтон, где, по словам семьи Минквиц, сидела женщина в черном, между мужчинами, с распростертыми руками, мог быть тот же фаэтон, которому Алиханов готовился обрезать шашкой ремни и в котором у ног мужчин что-то лежало в мешке. К довершению путаницы, поутру, на одном из спусков к Куре Иван Вартанов, духанщик, был разбужен какой-то веселой компа­нией, которая чуть не выбила окна, крича: «Ослиный сын! Дай водки! » — бросила ему целковый и, не дожидаясь сдачи, уехала. И эту историю припутали: может быть, убийцы так наскандальничали на радостях, что совершили наконец свое темное дело?.. Ввиду этих показаний, легенда решительно усвоила себе фаэтоны, а вслед за легендой готово показание Габисония. сочиненное в ла­зарете, уже совершенно отличное от показаний Мгеладзе и Коридзе. Нину не душат на кухне, не несут на площадку, а прямо к фаэтону через двор, завертывают в мешок и везут мимо Алиханова вскачь в Ортачалы и за Ортачалами к спуску. Так изобра­жает дело доктор Маркаров. Есть имя фаэтонщика — Нико, и но­мер новый, и даже подробнейшие указания, сколько денег полу­чил каждый из нанятых. Как согласовать показания Мгеладзе и Коридзе с показанием Габисония, если бы оно было дано? Но, зная музыку, легко обойти все диссонансы и остановиться на со­гласных аккордах. Одни говорят: стащили в реку, другие — вы­везли, все говорят — убили. Итак, если убита, к чему теряться в противоречиях?

При дальнейшей обработке дела подробности еще более улету­чились, даже сам фаэтон не существует; но все-таки осталось самое существенное, самое главное и уже ничем не доказанное — это гипотеза о рыцарях тумана, о всесильных убийцах, и этот призрак, в котором сидит квинтэссенцированная легенда, подводит ныне подсудимых под каторжные работы. Неопределенное показание о фаэтоне заставило забыть о брошенном рассказе Мгеладзе и Коридзе; но и о них вспомнил опять апеллятор, товарищ прокурора Холодовский, в своем протесте.