Речь по делу Давида и Николая Чхотуа и др. (Тифлисское дело)

Адвокат Спасович В. Д.

В показании 29 июля она говорит: «Через четверть часа, по­сле ухода Нины, услыхав треск в коридоре, я крикнула Зураба, он ответил «сейчас» и пришел через полчаса, когда огарок уже догорал. Я приказала ему убрать огарок и принести свечку».

По показанию ее 9 ноября, она говорит: «Я вышла в коридор, с удивлением увидела свечку на полу у двери и услышала при­ближающиеся шаги из комнаты Д. Чхотуа. То был Зураб, шед­ший босиком».

Разницы малехонькие, но они существенны. Это обстоя­тельство о сапогах наводит на мысль, что сапоги были мокрые, когда барышню топили. К счастью, мокрых сапогов нигде в доме не оказалось, а простонародье, как во всем свете, так и здесь, лю­бит ходить босиком; что же касается до места, где В. Андреевская встретилась с Зурабом, то его откровенное признание: «Я иду от Чхотуа», — разом упрощало вопрос. Нет, нужно было, чтобы Зу­раб не сам сказал, что его накрыли возвращавшимся от Чхотуа, и вот почему во втором показании его заметили в коридоре.

Так или иначе Зураб мог раздевать Чхотуа, а так как против него нет никаких других данных, кроме вымученного признания средствами, которые осудил окружной суд, то я не сомневаюсь, что за полным отсутствием данных о мере участия Зураба Коридзе, вы, господа судьи, если бы его судили, то тотчас же и оп­равдали бы его.

Остается оправданный Николай Чхотуа, которого несчастье заключается в том, что он жил в доме Шарвашидзе и, по-видимому, спал в момент, когда Н. Андреевская пропала. Говорят, что в последнем слове он сказал: «Господин прокурор во всей своей речи обо мне не упомянул ни слова, что же мне после того гово­рить в мою защиту? ». Свобода, которая выпала на долю Николая Чхотуа, оспорена апелляционным протестом товарища прокурора. Первый раз суд сказал: убийство совершено через домашних, но кем, нет никакой возможности выследить и указать прямо на одну какую-нибудь личность. Совершено с участием домашних, следо­вательно, нужно привлечь к суду всех домашних без изъятия. Если Д. Чхотуа подговорил слуг, то тем более он должен был подговорить брата. При этом по последним показаниям В. Анд­реевской, Николай Чхотуа слишком скоро выскочил из комнаты и к тому же одетый, на зов Варвары Андреевской, следовательно, он притворялся, следовательно, он знал и участвовал по предва­рительному с ними соглашению.